Лорен О`Доннел - Леди и сокольничий
В дверь заколотили, и Солейс испуганно вздрогнула. «Неужели это люди Баркли?» — подумала она. Но раздавшийся снаружи голос не принадлежал ни барону, ни кому-либо из тех, кого стоило опасаться. Это был Грэм.
— Они идут! — заорал он и снова забарабанил в дверь как одержимый.
Окунув чистую тряпку в тазик с холодной водой, Солейс тщательно выжала ее и осторожно обтерла мокрый от пота лоб женщины.
— Не волнуйся, Дороти, — прошептала она, — все будет хорошо!
В дверь снова застучали.
— Леди Солейс! — донесся до нее голос Грэма.
— Теперь уже недолго ждать, — взволнованно пробормотала повитуха. — Я вижу головку!
— Солейс! — снова заорал Грэм.
Девушка оглянулась на дверь и крепко сжала руку Дороти.
— Я сейчас.
— Только недолго, дорогая, — попросила Агнес.
Солейс бросилась к двери и распахнула ее. Перед ней стоял Грэм. Он стиснул кулаки так, словно собирался вновь атаковать злосчастную дверь. Его карие глаза выражали отчаяние и ярость. Улица за его спиной была пустынна. Крытые соломой деревенские хижины и дровяные сараи купались в тусклом лунном свете и казались призрачными. Увидев луну, Солейс с удивлением подумала, что прошло так много времени.
— Они уже почти здесь! — воскликнул Грэм. — Я чуть с ума не сошел, стучу и стучу, а никто не открывает! Черт возьми, ты сегодня вообще не должна была выходить!
— Роды были трудные, вот я и задержалась, — объяснила Солейс.
— Один из наших караульных сейчас отыскал меня и предупредил, что люди Баркли уже возле самых стен города. Еще минута, и они подожгут деревню! Надо уходить!
— Но не могу же я бросить Дороти!
Грэм вспыхнул:
— Что ж, поступай как знаешь, но я не намерен здесь оставаться! Не хочу проститься с жизнью из-за какой-то деревенской шлюхи и ее ублюдка!
— Тогда уходи. В конце концов, тебя никогда не считали храбрецом, Грэм, так что какая разница!
На скулах Грэма заиграли желваки.
— Не будь ты женщиной, Солейс, я заставил бы тебя поплатиться жизнью за такие слова!
— Боюсь, даже для этого у тебя кишка тонка! — презрительно фыркнула девушка.
Не сказав более ни слова, Грэм повернулся и зашагал к привязанным возле дома лошадям.
— Запряги лошадь в повозку! — крикнула вдогонку Солейс.
Но, уже закрыв за собой дверь, почувствовала раскаяние. Черт бы побрал ее ядовитый язык! Если бы она обошлась с ним поласковее, Грэм остался бы. И что ее дернуло оскорбить его, да еще так больно! Но даже сейчас Солейс презирала Грэма за трусость и слабодушие. Неужели он не заметил, что сама она перепугана до смерти? И все же, несмотря на страх, Солейс никогда не решилась бы уехать, бросив обезумевшую от боли, беспомощную женщину на произвол судьбы. Даже если бы Баркли и вся его армия уже стояли у ворот замка!
Да, барон и впрямь на редкость удачно выбрал время для нападения, улучив момент, когда отца не было в замке. Фариндейл, оставив Фултон на попечение Элиссы, вместе с королем Ричардом отправился в Лондон — убедить парламент, что пришло время напасть на Францию. И все же появление Баркли казалось девушке странным. Зачем ему понадобилось нападать на Фултон? Ведь ее отец никогда не враждовал с бароном. И для чего Баркли вообще нужен Фултон? Или у барона мало своих земель? А может, в его владениях неурожай?
Услышав отчаянный крик, Солейс бросилась к Дороти, схватила мокрую тряпку, обтерла лоб роженице и с тревогой взглянула на Агнес. Но та сейчас думала лишь об одном — как помочь новой жизни войти в этот мир. И тут пронзительный вопль Дороти снова разорвал воздух, а почти сразу после этого раздался жалобный детский плач.
— Надо уезжать. Помоги им, — торопливо проговорила Солейс. — А я позабочусь о повозке.
Но едва девушка перешагнула порог, как едкий, удушливый запах дыма ударил ей в лицо.
Баркли уже в деревне!
Оглянувшись, Солейс увидела повозку и лошадь, привязанную к дереву неподалеку от дома, и возблагодарила небеса за то, что Грэм в спешке все-таки не забыл ее просьбу. Она уже собиралась вернуться, когда увидела Агнес. Старую ха, поддерживая Дороти, вела ее к повозке, а та, слабая после родов, спотыкалась на каждом шагу, прижимая к груди крошечную новорожденную, укутанную в теплое одеяльце. Солейс подхватила Дороти с другой стороны и помогла ей взобраться в повозку. За ней последовала и Агнес.
Вскочив в повозку, Солейс схватила поводья, хлестнула лошадь и свернула на единственную еще свободную дорогу к замку. Сейчас она многое бы отдала, чтобы рядом с ней оказался кто-нибудь из солдат отца или хотя бы один из купцов, так часто бывавших в замке. Но Солейс так поспешно покинула Фултон, что о ее отъезде, пожалуй, никто и не знал, кроме Грэма… и сокольничего. Й если бы за красивой внешностью всегда скрывалось храброе сердце, то сейчас она была бы в такой же безопасности, как кошка, свернувшаяся в клубок у огня.
Повозка вдруг подскочила на ухабе, и Солейс едва не вывалилась. Она обернулась и немного успокоилась, убедившись, что все в порядке. Дороти по-прежнему крепко прижимала к груди новорожденную, стараясь уберечь ее от резких толчков.
Ветер донес до них удушливый запах дыма — это горела деревня, которую они только что покинули. Девушка вглядывалась вперед, надеясь увидеть опущенный им навстречу подъемный мост. Но увы, они были еще слишком далеко от замка. Их со всех сторон обступила непроглядная тьма. Сердце Солейс отчаянно колотилось. «Ничего, — думала она, — главное — выполнить свой долг. И если не ради себя самой, так хотя бы ради этой несчастной матери и ее новорожденного ребенка».
Логан сердито мерил шагами крепостную стену, как, наверное, делал это его отец много лет назад. Кулаки молодо го человека сжимались и разжимались, но он не замечал этого. Несколько минут назад в замок вернулся Грэм и раздраженно сообщил, что Солейс все еще в деревне. Какого дьявола, что она задумала? Логан не находил себе места. Толпившиеся на стене воины зорко вглядывались вдаль, пытаясь разглядеть приближающуюся армию Баркли, но Логан видел лишь дорогу, ведущую из замка в деревню. Впереди багровело зарево пожара, означающее, что неприятель уже близко. Казалось, огненное поле надвигается на замок. Но Логан знал, что это вражеская армия, сотни воинов Баркли с факелами в руках. Сидевший на плече Логана сокол тоже почувствовал приближение опасности и вглядывался во тьму блестящими глазами.
Неподалеку на крепостной стене стояла леди Элисса. Логан слышал, как она бормочет сквозь зубы проклятия, призывая гром небесный на голову Баркли. В ярко-алом колпачке и красной вуали, которую яростно трепал ветер, она походила на исчадие ада.
